Хибакуся: пение ради мира
Хироко Оги (Hiroko Ogi, 64 года) появилась на конкурсе «Кохаку Утагассэн» («Красно-белый конкурс песни») в новогоднюю ночь, где исполнила «Синдзюку блюз», также она известна как киноактриса, но сейчас она откровенно говорит о страхе.
[Хироко Оги. Токийский район Минато, 9-е февраля 2009 г.]
Этот страх кроется глубоко внутри, Оги боится, что однажды у неё появятся симптомы болезней, развившихся в результате воздействия атомной бомбы.
«Мне было страшно. После выкидыша я подумала, что [таким образом] бог сказал мне, что я не должна иметь этого ребёнка», – говорит она.
Выпуск историй о хибакуся этого года начинается с признания г-жи Оги, которая продолжает петь, стремясь к миру.
6-го августа 1964 г. во время церемонии памяти мира в Хиросиме светило солнце. 19-летняя девушка, представленная как ребёнок, пострадавший от взрыва атомной бомбы, встала перед микрофоном и, волнуясь, запела.
[Хироко Оги в возрасте 19 лет поёт во время церемонии памяти мира рядом с Детским памятником Мира в Хиросиме. 6-е августа 1964 г. Фотография из архива певицы.]
«Вглядываясь в синее небо, // Молиться за мир // [И] возлагать бумажных журавликов // К памятнику маленькой девочке», – пока она пела эти слова, среди собравшихся раздавались рыдания.
Хотя её настоящим именем является Хироми Танабэ (Hiromi Tanabe), дебютировала она под псевдонимом Хироко Оги. Своё первое публичное выступление Оги дала возле Детского памятника Мира, автором которого является покойный Минору Эндо (Minoru Endo), в мемориальном парке Хиросимы.
Статуя посвящена памяти Садако Сасаки (Sadako Sasaki), скончавшейся в возрасте 12 лет от лейкемии, которая развилась у неё спустя десять лет после атомной бомбардировки, а также всем тем детям, что умерли от болезней, развившихся в результате взрыва атомной бомбы.
Впоследствии Оги прекратила петь на протяжении многих лет и не хотела получать статус хибакуся – выжившей после взрыва атомной бомбы.
Мать Оги рассказала ей, что когда маленькая Хироми была во втором классе средней школы, у многих из выживших после бомбардировки начали появляться признаки лейкемии. Обеспокоенная, мать повела её в местную поликлинику для проведения анализа крови. Оги была напугана и спросила врача: «Сколько мне осталось?». На что доктор изложил общепринятое тогда мнение: «У тебя могут развиться [симптомы] завтра или же этого никогда не произойдёт. Но есть высокая вероятность, что у твоих детей появятся аномалии».
Эта новость стала для неё шоком и с тех пор головокружение или апатию Оги неизбежно связывает с воздействием взрыва. По словам её матери, Оги подверглась излучению, когда мать кормила её грудью дома в Данбарака-тё, что в двух километрах от эпицентра. От взрыва со стен попадала штукатурка, забив ей нос и уши, а её мать отчаянно пыталась пробраться к дочери сквозь развалины. Отец Оги тогда вышел из дома и скончался от ожогов, покрывавших всё его тело.
Пока мать пыталась с трудом сводить концы с концами, Оги жила со своей бабушкой в префектуре Эхимэ. Наконец, когда ей исполнилось девять, она смогла вернуться к матери, проживавшей тогда в Осаке. Мать Оги хотела, чтобы та воплотила её мечту, которой она грезила, когда была моложе, и заставила девочку брать уроки пения и танцев. Уроки не прошли даром – Оги ещё в старшей школе выбрали на роль певицы. После этого она закончила школу и переехала в Токио, где дебютировала год спустя.
«Я думала, что должна буду нести бремя [хибакуся] всю свою жизнь», – размышляла она, отказываясь от официального статуса выжившей после бомбардировки.
В 1967 г. её песня «Синдзюку блюз» стала хитом, затем Оги начала появляться в фильмах о якудза, где снимались многие популярные в то время актрисы. Как Дзюнко Фудзи (Junko Fuji) была лицом компании «Toei», а Кёко Энами (Kyoko Enami) – «Daiei», Хироко Оги стала лицом «Nikkatsu».
Тем не менее, статус хибакуся продолжал преследовать её: она дважды выходила замуж, но детей так и не было.
«Сказанное в прошлом, осталось в памяти, так что я была напугана», – говорит она, отводя взгляд, и до сих пор каждый месяц делает анализ крови.
В преддверии 64-й годовщины бомбардировки Хиросимы она думает о тяжком грехе, последствия которого продолжают вызывать рак и другие заболевания среди выживших. Около 15 лет назад Оги вновь начала петь песню, посвящённую выжившим после бомбардировки детям.
«Я рада, что сегодня всё ещё в состоянии петь. Думаю, мне позволили жить в интересах детей, принесённых в жертву атомной бомбой. Вот почему я хочу, чтобы люди по всей стране почувствовали себя лучше посредством моих песен», – заявила она.
И, как только Оги завершила свой рассказ, её лицо наконец-то озарила улыбка.
Читайте также статьи о других хибакуся:
Хибакуся: битва в одиночестве длиной 83 года
Хибакуся: древо дружбы, которое пересекло море
Хибакуся: неся факел мира американским школьникам
Хибакуся: кто этот мальчик?
Хибакуся рассказывает о том, как бомбардировка заставила страдать его ещё не родившуюся сестру
Хибакуся: правительство ждёт, пока мы все умрём?
Хибакуся: имея мужество признать совершённую ошибку
Хибакуся: мир начинается со способности чувствовать боль других
Хибакуся: фотограф армии США тоже пострадал от радиации
Хибакуся: сражение за признание
: Mainichi Japan, 2.03.2009
Перевод на русский: Кальчева Анастасия для Fushigi Nippon, 3.03.2009
Читайте также:
- Хибакуся: древо дружбы, которое пересекло море
- Хибакуся рассказывает о том, как бомбардировка заставила страдать его ещё не родившуюся сестру
- Хибакуся: одинокая слабая женщина намерена говорить об ужасах бомбардировки
- Монах завершает тысячедневный горный марафон горы Хиэй
- Японские гинекологи подвергаются нападениям «мужей-монстров»