Хозяева всего, что они видят вокруг
Обязанности самого кобана такие же, как и для других полицейских. «Каждый полицейский начинает с отдела Общественной Полиции (в назначенной для него станции), таким образом, жизнь полицейского всегда начинается в кобане», – говорит Камэи.
Что здесь было бы без них? Примерно до 15:30 стояла очередь людей, выстроившихся в одну линию, чтобы спросить дорогу. Четыре офицера были снаружи, смешиваясь с этими людьми – последним всплеском перед сменой охраны в 16:00.
К пяти часам вечера дневные покупатели постарше уступили место стайкам молодых людей в коротких юбках, джинсах и футболках.
«Сибуя – зона развлечений, поэтому вероятность встретить здесь пьяных и преступников выше, чем в других районах», – объяснил Камэи.
«А что будет, если где-нибудь, скажем, возникнет драка?», – задал я вопрос.
«Если будет драка в баре, то владелец обычно звонит по телефону 110. Этот звонок поступает в Коммуникационный Командный Центр MPD, откуда посылаются распоряжения. У каждого полицейского есть рация, по которой они получают эти приказы, и она постоянно включена. Если они слышат о происшествии в своем районе, они незамедлительно следуют туда».
«Значит, если я позвоню на номер 110 из своего дома, тогда ко мне явятся сотрудники моего местного кобана?»
«Правильно. Тогда полиция выходит на сцену и если, например, есть раненные люди, или очевидно, что произошел какой-то инцидент, тогда офицеры возьмут под стражу его участников. В то же время, отделение полиции Сибуи, которое также следит за первоначальными приказами, вышлет на место происшествия автомобиль. Основных участников происшествия сажают в автомобиль и забирают в участок, где детективы допрашивают их и, в случае необходимости, арестовывают».
«Как часто полицейским приходится пускать в ход оружие?»
«Не очень часто», – отвечает Камэи. – «Я работаю в полиции 26 лет, и я ни разу не использовал свое оружие. Но, когда мы имеем дело с драками, мы используем «keibo» (длинные деревянные полицейские дубинки – я видел их однажды у полицейских вне участка), или «sasumata» (палка на длинной рукоятке с V-образными металлическими зубцами на конце, применяемая, когда нужно обезвредить противника, вооруженного ножом)».
Примерно до 20:00 казалось, что нашу «sasumata» сегодня использовать не будут, – ничего серьезного не происходило, и не было никаких драк.
Вдруг два здоровых копа вышли из толпы, ведя с собой двух подростков, одетых в обтягивающие черные футболки, в золотых цепях, с крашеными волосами ежиком и, как Вы уже догадались, с выщипанными по-спортивному бровями.
В кобан они вошли, но назад не выходили, по крайней мере, в течение пяти минут.
Когда они вновь появились, я не мог противиться своему желанию их поприветствовать.
«Что случилось?», – спросил я их по-японски настолько мужественно, насколько мог.
«Mochi-ken, mochi-ken», – сказали они, с привычным отвращением. «Mochi-ken», как я тут же смекнул, является их жаргонным выражением для «mochimono kensa» – обыск.
«Вот напряги, да», – сказал я. – «Что они с вами делали?»
«Они ощупывают тебя, чувак», – сказал один из них – Юта, из округа Синагава.
«И проверяют карманы и сумки. Это, блин, такая морока», – добавил второй – Макото, из округа Адати.