Свежий подход к японской пище
Небольшой рассказ о том, как франко-немец и его жена пытаются оживить 140-летнюю компанию в Одаварe.
Николас Зергель (Nicolas Soergel) любезно ставит на стол две маленькие тарелочки. В каждой находятся по три розоватых «умэбоси» (umeboshi, соленые сушеные сливы), но на одной тарелке – хранившиеся один год, а на второй,– трехлетние, с несколько более сморщенной кожицей.
«Прошу, насладитесь ароматом «умэ», – говорит он на чистом японском языке.
Вкусное угощение: Николас Зергель, управляющий директор компании Chinriu Honten, 140 лет торгующей сушеными сливами и сливовым вином, показывает образцы «умэбоси» (соленые сушеные сливы).
И, что вполне очевидно, запах и вкус более старых слив несколько мягче, хотя оба вида содержат одно и то же количество соли.
Подождите минутку. Это умэбоси – не вино или сакэ, аромат которых люди часто сравнивают. Несколько странно нюхать кислые сливы? Зергель кивает, усмехаясь.
«Япония на самом деле не имеет культуры аромата, не так ли?».
Именно с этим новым свежим подходом к японской пище Зергель – имеющий смешанное, франко-немецкое происхождение, проживающий в Японии в течение восьми лет, – пытается восстановить «Тинриу Хонтэн» («Chinriu Honten»), 140-летнюю фирму пищевых продуктов, расположенную в Одаваре, префектура Канагава, которой он управляет вместе со своей женой, Такако Коминэ (Takako Komine).
Фирма, специализирующаяся на продаже умэбоси, юдзу (цитрон) и других готовых продуктов, была основана Моней Коминэ (Monya Komine), который в период Эдо служил шеф-поваром в замке Одавара. В марте жена Зергеля переняла семейный бизнес, став президентом фирмы в пятом поколении, а он сам стал управляющим директором.
40-летний уроженец Кельна (Германия) давно связан с Японией. Обучаясь в колледже, он начал изучать японский язык, поскольку поблизости от университета, который он посещал был центр японских исследований. После выпуска он в течение нескольких лет работал на дочерних предприятиях компаний «Сони» и «Дайсон», прежде чем в 2001 году приехал в Японию в качестве менеджера дочерней японской компании фармацевтического гиганта «Boehringer Ingelheim», вместе со своей женой, с которой познакомился в Зальцбурге (Австрия). К тому времени он свободно говорил по-японски.
Всё же, Зергель говорит, что сперва был ошеломлен сложностью «кэйго» (вежливого японского).
«Я мог понять первые 15 минут разговора, а потом терял нить», – со смехом вспоминал Зергель в магазине в Одаваре. – «Но я выжил, сохраняя выражение на лице, и говоря «Со-дэс нэ»(«Да, верно»).
После того, как несколько раз его находили «охотники за талантами», последним местом работы стала компания «T-Systems Japan K.K.», немецкий филиал «Телеком», в которой до апреля 2009 года он поднялся по служебной лестнице до президента по Азиатско-Тихоокеанскому региону.
По его словам, работая в «T-Systems», он выяснил, что система управления проектами в Японии радикально отличается от европейской. Японцы стараются детально планировать проект – прогнозируя каждую мелочь, которая может пойти не так, а также предусматривая, кто и как будет отвечать. Также, он узнал, что многие японские работники соединяют две внешне конфликтующие концепции: «гамбару» («ganbaru», «сделай всё возможное») и сёганай» («shoganai», «ничего не поделаешь»).
«Японцы сначала работают очень упорно, но затем сдаются и говорят: сёганай».
Зергель, однако, говорит, что он не сдается легко, отметив, что часто говорит «сёгаару» («shogaaru!», «С этим можно справиться!») другим людям.
В «Chinriu Honten» он пытается сделать магазин привлекательным для более молодых людей, в то время как его постоянные клиенты стареют и умирают.
«Когда в конце года мы посылаем подарочные каталоги нашим клиентам, нам часто говорят «О, ее больше нет», – говорит Зергель.
Зергель также видит потенциал для западных рынков, где, по его словам, многие люди не привыкли есть целые умэбоси, но им могут понравиться пасты и соусы умэ для мясных блюд.
Он не жалеет о том, что оставил международный бизнес для управления семейным бизнесом с 20 работниками.
«Я думаю, что традиционные бизнесы Японии являются богатым наследием», – говорит Зергель, который ездит на работу в Одавару из своего кондоминиума в районе Минато в Токио. – «Проблема в том, что их некому наследовать».
В качестве совета о том, как жить в Японии, Зергель, который планирует остаться здесь на остаток своих дней, отрицает общепринятое мнение, говоря, что иностранцы не могут быть «терпеливыми» всё время.
«Иностранцам часто советуют быть терпеливыми (при общении с японцами), но я не думаю, что это на самом деле работает», – говорит он. – «У иностранных специалистов часто есть всего два или три года. Если они будут слишком терпеливыми, срок их пребывания здесь выйдет! И ведь у них есть дело в Японии, которое нужно сделать».
Вместо этого он рекомендует внимательно прислушиваться к тому, что говорят другие, поскольку это помогло ему и в обращении с людьми Запада.
«Я был очень болтливым», – говорит он. – «Но теперь я не говорю так много. Я слушаю – чтобы понять, чего мои клиенты хотят на самом деле. Тогда я могу сделать предложение, которое удовлетворит их потребности».
: Tomoko Otake для Japan Times, 30.03.2010
Перевод на русский: Сергей Хильченко для «Fushigi Nippon / Новости из Японии», 06.04.2010