Профессор Долин о себе, о японском характере и подготовке русистов
— Александр Аркадьевич, мне известно, что у вас есть свои, особые взгляды на особенности японской этнопсихологии и выведена даже некая теория касательно японского любопытства…
— Три года по два раза в месяц я вел рубрику в газете «Санкэй симбун», под названием «Форум разных культур». Я подготовил десятки небольших статей, которые были посвящены особенностям японской этнопсихологии, быта и нравов. Это была серия очерков, написанных от лица иностранца, случайно попавшего в Японию и с удивлением созерцающего местные реалии. Фундамент был, конечно, другой, но маска именно такая. Статьи пользовались успехом — три года люди читали с интересом, судя по отзывам. И до этого, и во время написания цикла статей, и позже я, естественно, накопил много впечатлений на японские темы. Основное в японцах, как я считаю, то, что они другие, «не такие», они не похожи ни на какие другие народы мира и, главное, не хотят быть похожи!
— А американцы? Любят они американцев, молодежь порой даже одеваться старается «по-американски».
— Это все внешнее и наносное. Японцы хотят походить на американцев не больше, чем русские. Японская молодежь очень инфантильна, и эта тенденция сохраняется у некоторых, особенно у женщин, до седин. Зачастую японцы, даже с университетским образованием, которое здесь не редкость, демонстрируют полное неведение в массе вопросов, с нашей точки зрения, элементарных — не говоря уж о более сложных сферах. Однако загадка этой цивилизации в том, что, несмотря на всяческие, по-нашему, отклонения, отставания и недоработки в развитии, они построили для себя остров полного японского коммунизма, который их самих вполне устраивает.
Удивительно, но факт. Вот это надо признать, и уже исходя из этого факта анализировать все прочие их особенности! В основном они работают на себя — в широком смысле слова, на свою страну, на свое общество — и работают в высшей степени продуктивно.
— С этим трудно спорить, но почему у них это получается?
—У них мощная национальная идея, и не столико отдельные традиции ее питают, сколько общая традиция самоотдачи во имя родины (они это называют просто «куни» — «страна»). У нас же подобная национальная идея ныне напрочь отсутствует. Вот главная позитивная черта, которая позволила построить то, что мы видим теперь вокруг себя. Все остальное, в общем-то, вторично. Хотя, на наш взгляд, здесь очень много несуразного.
— Но мы будем исходить из того, что «критерий истины — практика».
— Я в свое время написал и опубликовал здесь большую статью под названием «Японцы, строящие социализм». Там, анализируя сходства и различия между советской системой и японской, я это сформулировал таким образом: Япония является страной, где экономической основой является капитализм, но общественные отношения представляют собой реализованные идеалы советского социализма.
— Осознанно реализованного?
— В какой-то степени. Марксизм тоже оказал на них большое влияние. Главное, что почва была благоприятна, человеческий материал оказался здесь оптимальным. В России — все наоборот. Поэтому им удалось без особого принуждения, без насилия и всяческих зверств реализовать то, к чему так долго якобы стремились большевики. Причем при жизни одного поколения.
— Это общественно-политический аспект, а с точки зрения этнопсихологии чем они отличаются от других? У японцев есть какая-то особая черта поведенческая?
— Японцы очень изменились за последние 50 лет. Повторюсь: это происходит при жизни одного поколения. Интересно сравнить: что произошло при жизни этого поколения в России и соответственно в Японии? Причем, следует иметь в виду, что стартовые позиции были в значительной степени сходны — бедные тоталитарные страны. Токио после американских бомбардировок даже внешне был похож на Сталинград. Японцы были воспитаны в традициях сурового аскетизма, самопожертвования во имя родины, оглуплены и ослеплены всей этой тоталитарной пропагандой, может быть, даже больше, чем советские граждане, — у них склад сознания другой, ментальность легко адаптируется к любой форме существования на основании циркулярных указаний сверху. Зато когда офицер связи из штаба Макартура привез и бросил им в парламент конституцию, они ее тоже приняли на полном серьезе и стали целиком воплощать в жизнь.
— У Жванецкого есть замечательная миниатюра под названием «В Японию и назад, к себе».- Так вот, он там пишет: «Очень важно выбрать себе победителя».
— Да, важно. Японцы победителя не выбирали, конечно, но всегда следовали некоему мудрому принципу, который еще в XV веке сформулировал дзэнский мастер Иккю в стихотворении, которое звучит примерно так: «Если нахлынет неудержимый поток, ты не противься, сил понапрасну не трать. Лучше доверься волнам». Именно этим путем они и следовали, да и сейчас следуют. Они очень удачно перестроились и начали перестраивать все последующее поколение.
— Но возникает сразу вопрос: «Кто управляет потоком?»
— Правильный вопрос! Вот именно этого наши аналитики обычно не понимают! Я думаю, что понять это не легко. Если мы смотрим на массу японцев, будь то рабочие, крестьяне, служащие, преподаватели университетов, чиновники министерств, создается впечатление, что это люди, не желающие и не умеющие принимать решения. Единственное, чего они хотят, — чтобы кто-нибудь им сказал, что они должны делать. Скажут — они решение воплотят в жизнь. Это универсальное впечатление, которое каждый выносит отсюда.