Эпоха «маленькой женщины» ушла навсегда
Японцы определенно становятся выше, как и жители других стран мира. В Соединенных Штатах люди сейчас обычно выше 180 см. Но задумывался ли кто-нибудь, что произойдет, если этот рост не остановится?
Старая Япония уже становится совершенно бесполезной для молодых людей, которые не могут поместиться в домики для чайной церемонии или сидеть за традиционными школьными партами, или даже за столами общественных центров. В ответ футоны делаются длиннее, двери – выше, и даже высота столиков котацу увеличивается.
Однажды ночью мы с друзьями танцевали на столах и мне пришло в голову, что эпоха маленьких женщин вероятно ушла навсегда. И я – в ее арьегарде. При 150 сантиметрах роста я принадлежу к категории «действительно маленьких» женщин. Чуть больше пятнышка. Практически все женщины моложе меня родились с кусочком Эйфелевой башни внутри, или же их коснулась Статуя Свободы. Я же родилась в тени маленького толстого смеющегося Будды.
В наши дни люди могут сменить лампочку без стремянки, и могут дотянуться до верхней книжной полки, не вставая на цыпочки. Однако многие из моих повседневных занятий все еще осуществляются при помощи стремянки или на цыпочках. У меня должно быть самые сильные кончики пальцев во всей Японии. Мне не нужно ходить в спортзал для укрепления мышц икр. Если бы существовали соревнования по сумо для пальцев, мои крепкие мозолистые пальцы ног победили бы.
Мне жаль маленьких женщин в Токио, которым приходится висеть на ремнях в переполненном вагоне метро. Для маленьких женщин это сродни висению на гимнастической лестнице. Обычно вся кровь отливает от наших рук, и они становятся длиннее на сантиметр к тому времени, как мы доедем до нужного места.
Однако я подросла и немного сбросила вес, когда приехала в Японию. Ну, по крайней мере, так мне казалось. «Пятьдесят килограмм» звучит намного легче, чем «сто десять фунтов», а «сто пятьдесят сантиметров» звучит намного выше, чем «четыре фута одиннадцать дюймов».
«Пусть люди подрастают!», – говорю я. Поскольку от этого мир маленьких женщин станет более просторным. В то время, как высокие люди раздвигают барьеры, стукаясь головами о дверной переплет и поднимая стандарты высоты дверей, мы, маленькие люди, просто проскальзываем в двери.
Вскоре чайные домики будут иметь большие деревянные замковые ворота. Сиденья в поездах сделают больше. Уровень комфорта для маленьких людей будет граничить с роскошью. Сиденья в эконом-классе для нас будут такими же большими, как и в первом классе.
Я мечтаю быть такой, как Розанна Розаннаданна (Roseanne Roseannadanna) – персонаж Гильды Рэднер (Gilda Radner) из телешоу «Saturday Night Live» – в большом кресле вагона японского поезда, предоставленном в мое полное распоряжение.
Мы, маленькие люди, не будем клюющими носом пассажирами, погружающимися в сон. Мы будем скорее как кошки, уютно свернувшиеся, чтобы поспать в своих креслах. Железнодорожные поезда станут к тому времени гигантскими, и люди будут покупать старые поезда в качестве игрушек для своих детей.
По мере старения меня ожидают многие недостатки, в том числе одышка. Я стану маленькой согнутой бабулей не из-за дефицита витаминов, а из-за того, что многие годы провела, согнувшись над компьютером. Мне даже не надо будет нагибаться, чтобы пройти через дверь кукольного домика.
Однако высокие люди также потеряют в росте, поскольку их шеи будут постоянно согнуты годами, проведенными в наборе сообщений на сотовых телефонах. Если только кто-то не разработает новый метод обучения набору текстов на сотовом телефоне одной рукой, не глядя на клавиатуру. Хотя это будет серьезным упражнением на координацию.
Вскоре типичный японский старик будет выглядеть как Икабод Крейн* (Ichibod Crane) или Эбинейзер Скрудж** (Ebineezer Scrooge). У людей будут огромные согнутые бабушки, толкающие бабушкины тележки размером с тележки для покупок американского супермаркета, так, чтобы можно было заскочить в них, когда они устанут и поиграть в бинго через Твиттер на своих iPhone.
Но только не мы, маленькие женщины. Мы будем единственными, кто все еще будет плясать на столах.
* персонаж рассказа Вашингтона Ирвинга «Легенда Сонной лощины».
** персонаж повести Чарльза Диккенса «Рождественская песнь в прозе».
: Amy Chavez для The Japan Times, 8.05.2010
Перевод на русский: Сергей Хильченко для «Fushigi Nippon / Новости из Японии», 27.05.2010