Наука, которой нет в Японии
Недавно получил очередной номер журнала “International Relations of the Asia-Pacific”. Издание, откровенно говоря, не слишком интересное и лично мне малополезное, поэтому номер я взял в дорогу, отправившись в Камакуру купаться. И наткнулся на занятную статью Muthiah Alagappa – сравнительный анализ развития науки о международных отношениях (International Relations Studies, IRS) в КНР, Японии и Индии после Второй мировой войны.
Вывод автора: в Японии, несмотря на благоприятные условия, изучение МО не оформилось в отдельную, самостоятельную научную дисциплину и вряд ли оформится в обозримом будущем, потому что для этого нет предпосылок, прежде всего административного характера.
Вот его главные фразы дословно:
That IR has not become an autonomous field is due to a number of factors including the emphasis at the founding moment on economics and law, the diverse intellectual strands in Japanese IR scholarship, affiliation to different disciplines and departments, and the absence of political science and sociology departments in Japan. Lack of institutional opportunities, budget autonomy, and lack of striving on the part of the IR scholarly community suggest that IRS in Japan is unlikely to emerge as an autonomous field or discipline in the foreseeable future.
Полностью статью можно прочитать, подписавшись .
Несмотря на наличие в Японии почтенного научного общества “Кокусай сэйдзи гаккай” (Japanese Association of International Relations), членом которой я состою, такой НАУКИ здесь действительно нет, хотя хорошие специалисты по ней есть. Во всяком случае, ее нет официально, институционально. Как нет и истории. Помню, меня по молодости очень поразило, что в японских университетах нет исторических факультетов, а историю преподают частично на юридическом (хогакубу), частично на филологическом (бунгакубу) факультетах. Есть многочисленные “региональные исследования” (тиики кэнкю), под которыми может пониматься всё, что угодно. Есть разные термины включающие слова “сякай кагаку”, что может означать то общественные науки в целом, то социологию, то… даже не знаю что. Специальность, по которой я получил Ph.D. в Токийском университете, называется “кокусай сякай кагаку”. Что это за зверь? Международная социология? Международная общественная наука? Диссертация у меня была по истории международных отношений, чем я, собственно, и занимаюсь. Ну а слово “геополитика” (тисэйгаку) вызывает у абсолютного большинства японцев из “образованного сословия” недоуменное хихиканье: дескать, круто, но непонятно.
Это многое объясняет – и в уровне знаний японцев о внешнем мире, и, главное, в уровне его понимания. В том числе у дипломатов – и у журналистов, которые должны рассказывать согражданам об этом самом окружающем мире.
В той же статье были поразившие меня данные: количество японцев, получивших специальное образование по МО в США (где МО впервые были признаны как отдельная научная дисциплина, со всеми вытекающими последствиями, в том числе институционального характера), “намного меньше” – и в абсолютном выражении, и в процентном – чем в КНР, Южной Корее и на Тайване. С учетом силы и давности американского влияния в Японии – как политического, так и интеллектуального – мне сие непонятно. А вот в китайских университетах, где изучение МО в современном понимании этой науки началось только в конце 1970-х годов (так пишет автор), сейчас существуют 36 факультетов МО, 54 бакалаврских и мастерских и 29 докторских программ (аспирантура) по МО. Молодцы китайцы! Сведущие люди говорили, что уровень их не слишком высок, а об академической свободе говорить приходится с большими оговорками, но все равно МОЛОДЦЫ!
Прочитанное полностью совпадает с моим личным опытом, в том числе негативным. Обсудил статью со знакомыми японцами, которые должны быть “в теме”, включая одного большого университетского начальника. Соглашаются не только с выводом автора, но с мыслью о необходимости МО как отдельной науки для японских университетов (как известно, за их пределами фундаментальных исследований, тем более в гуманитарной области, здесь практически нет). Но, говорят, “мудзукасий”. А это то “трудно”, которое почти всегда означает “невозможно”. Почему так? Ведь “старший брат” давно показал пример. Ждут, когда китайцы придут их учить МО? Эти могут)))
Автор: Василий Молодяков, 13.06.2011