Квантунский этюд
Одним из наиболее устойчивых мифов в российско-японских отношениях является «миллионная Квантунская армия», которая на протяжении всей Великой Отечественной войны только и делала, что реально угрожала безопасности Советского Союза. Вот небольшой этюд на эту тему – к годовщине вступления СССР в войну с Японией. Текст из моей книги «Россия и Япония: меч на весах».
В июле 1942 г. в Маньчжурию на должность командующего 1-й территориальной армией прибыл генерал-лейтенант Ямасита Томоюки, прозванный «малайским тигром». За полгода до этого он во главе 25-й армии осадил и взял Сингапур. Крепость, опора британской мощи на Тихом океане, считалась способной выдержать девятимесячную осаду, но продержалась две недели. Количество осаждавших было не больше количества оборонявшихся, так что подобного исхода никто не ожидал. Ямасита был прославлен как национальный герой. Не есть ли назначение такого человека, незадолго до того принятого Гитлером (для иных фото с фюрером – лучшее доказательство виновности запечатленного), на советскую границу свидетельством агрессивных замыслов Японии против нашей страны?! На первый взгляд именно так и выглядит. Но если разобраться, картина получается совсем иная.
Советские дипломаты, разумеется, не могли игнорировать этот факт. 15 августа 1942 г. Гото Итидзо сказал Малику: «Переезд генерала Ямасита с юга в Маньчжурию, конечно, может вызвать подозрение – не собирается ли Япония предпринять что-либо на севере… Но он, Гото, уверен, что Малик сделает правильные выводы и не будет поднимать тревогу». Посол специально остановился на этом, сообщая содержание разговора в Москву: «Слухи о генерале Ямасита, циркулирующие за последнее время весьма широко, и специальное доведение этих слухов до советского посольства через графа Гото, видимо, преследуют цель нажима и шантажа в отношении СССР, так как можно с уверенностью утверждать, что Квантунская армия достаточно подготовлена для начала авантюры против СССР, и присутствие генерала Ямасита там, конечно, для японцев не лишне, но Квантунская армия могла бы, пожалуй, обойтись и без Ямасита». Как говорится, «лучше перебдеть, чем недобдеть», особенно если есть риск лишиться не только должности, но и головы. «Если же, – продолжал посол, – японцы перебросили Ямасита в Маньчжурию с целью ускорения выступления против СССР, то вряд ли в этом случае была необходимость распускать об этом слухи, а тем более специально доводить об этом до сведения советского посольства».
Ямасита, действительно, был сторонником «решительной» политики в отношении СССР – и личным врагом Тодзио. Именно тот, находясь на посту военного министра, в конце 1940 г. отправил Ямасита, только что назначенного генеральным инспектором ВВС (в свое время на эту должность «задвинули» самого Тодзио, не имевшего никакого отношения к авиации), на полгода в Германию и Италию во главе специальной миссии с неопределенными задачами и полномочиями. В послевоенных показаниях для адвокатов Ямасита, генерал Муто Акира, бывший в конце войны начальником его штаба, сообщил: «Этот поступок генерала Тодзио подвергся критике со стороны многих, уверенных, что по неким неизвестным причинам генерал Тодзио не желает нахождения генерала Ямасита в Токио». Муто сам пострадал от Тодзио: в 1941 г. его сместили с ключевой административной должности начальника бюро военных дел военного министерства, произвели для компенсации в генерал-лейтенанты и с началом войны послали командовать дивизией в Малайю.
Авторы, усматривающие в назначении Ямасита в Маньчжурию коварный замысел против Советского Союза, обычно не упоминают о следующем факте. По дороге к новому назначению генерал проезжал через Токио, но… не был допущен к императору для того чтобы лично доложить ему о беспрецедентной победе японского оружия, хотя такой чести удостаивались триумфаторы куда более скромного масштаба. Премьер Тодзио, власть которого в стране была почти диктаторской, а в военном министерстве, которое он сохранил за собой, и вовсе абсолютной, попросту не дал своему врагу вкусить плодов победы. Причем не дал сознательно и демонстративно, что, конечно, не прошло незамеченным. Современники, особенно военные, однозначно восприняли новое назначение Ямасита как ссылку в наименее важный регион, в котором ему точно никаких подвигов совершить не удастся.
«Тигр» рвался на настоящий фронт, но попал туда только после отставки Тодзио, получив в сентябре 1944 г. назначение командующим 14-й территориальной армией на Филиппины. К приезду Ямасита в Манилу положение было уже практически безнадежным. Генерала бросили на один из самых гиблых участков в расчете на то, что, если даже он не сможет исправить положение, делать и впрямь нечего. Лично у меня напрашивается аналогия с назначением сталинского любимца генерал-лейтенанта Андрея Власова командующим 2-й ударной армией в 1942 г. Сделать невозможное Ямасита не смог, хотя его солдаты держались до последнего, и капитулировал вместе со всей японской армией. Потом его объявили «военным преступником», судили в Маниле и казнили 23 февраля 1946 г., в День Советской Армии – по совпадению, которые так любит История. Смертные приговоры, вынесенные Ямасита и генералу Хомма Масахару, взявшему Манилу, многие рассматривали как акт мести американцев и лично Макартура за унизительные поражения сорок второго года.
Многих историков, пишущих о Квантунской армии, завораживает численность ее личного состава и сосредоточенных там стратегических запасов по состоянию на 1945 г. С запасами всё ясно – их хранили в самом безопасном «медвежьем углу» империи, вне пределов досягаемости бомбардировочной авиации союзников, которая с начала 1945 г. господствовала в воздухе над самими Японскими островами. Что касается личного состава, стоит задаться вопросом о его качестве и боеспособности. Не буду подробно развивать эту тему, но укажу на один несомненный факт: в последний год войны на командные должности в Маньчжурию отправляли самых неудачливых и неспособных генералов.
Упомянутый в начале этой главы среди советских свидетелей обвинения генерал-лейтенант Томинага, командующий 4-й воздушной армией на Филиппинах, бежал оттуда в начале января 1945 г. вместе со своим штабом, за что Ямасита требовал отдать его под трибунал за дезертирство. Выручил друг Тодзио, находившийся в отставке, но сохранивший влияние: Томинага был переведен в резерв, в затем назначен командиром дивизии в Маньчжурию, где и попал в плен. Генерал Усироку не смог удержать Сайпан даже ценой «жуковской» тактики забрасывания противника трупами своих солдат.
Падение Сайпана свалило правительство Тодзио, но тот успел устроить своего друга Усироку командующим 3-ей территориальной армией со штаб-квартирой в Мукдене. Никакого сопротивления наступающим частям Красной Армии он организовать не смог и тоже оказался в плену. Последний командующий Квантунской армией генерал Ямада до этого пять лет прослужил в ведомстве генерального инспектора военного образования, а ранее недолго командовал экспедиционной армией в Китае. Потому и результаты их деятельности оказались более чем плачевными.
Автор: Василий Молодяков, 8.08.2010