Микаэл Таривердиев: Япония вызывала во мне непрекращающийся восторг
Япония стала отдельным и очень серьезным и очень приятным сюжетом в жизни Микаэла Таривердиева. Он совершенно искренне вспоминал: «Возвращаться не хотелось. Япония вызывала во мне непрекращающийся восторг».
- Прошло 30 лет…
- Да… Я попала в Японию ровно через 30 лет после того, как там побывал Микаэл Леонович, и проехала по его маршруту. Мы даже сделали точно такие же фото, например, Золотого храма, какие делал он 30 лет назад.
[На студии “Виктор”]
Знаете, это немножко мистическая история… Дело в том, что я очень дружила с замечательным дирижёром Константином Кримцом. Мы вместе осуществили несколько проектов, и я ему необычайно благодарна за это, за те концерты, которые без него никогда не состоялись бы, за его влияние на мою жизнь, которое он оказал. Константин Дмитриевич мне поверил, полностью отдавался моим идеям, и, как дирижёр, всячески их поддерживал. Он всегда очень высоко ценил и свою работу с Микаэлом Леоновичем и его музыку.
Много лет Константин Дмитриевич работал с японцами, Япония была его любовью, взаимной, надо сказать, любовью – его и сейчас там тоже помнят и любят. Он же и познакомил меня со своим другом – продюсером одной из крупнейших японских звукозаписывающих компаний «Тоэй Мьюзик паблишинг» Юкио Китагами.
Мы не раз встречались в Москве, Китагами-сан постепенно знакомился с музыкой Микаэла Леоновича, и, в конце концов, решил представить его творчество в Японии. В августе он прилетел повидать Константина Дмитриевича, попавшего в больницу. Зашел ко мне с готовым договором, изрядно поразился тому, что я, не глядя, подписала договор, даже не переведённый с японского на русский, побывал в больнице и на следующий день улетел обратно в Токио. В этот же день Константин Дмитриевич скончался. Сейчас Китагами-сан говорит, что уже тогда чувствовал некую преемственность – получилось, что Кримец как бы передал меня, наш проект, японским друзьям и партнерам, и он уже тогда принялся его воплощать в жизнь.
Кстати, есть еще один эпизод, очень странным образом связывающий Микаэла Леоновича с Японией. С 1999 г. в Калининграде проходит конкурс органистов имени Таривердиева. Этот конкурс – мой хребет, то, вокруг чего я строю свою жизнь. Это и способ найти близких людей, тех, кто понял бы музыку Микаэла Леоновича, и его самого. На четвертом конкурсе у нас появилась японская участница, которая стала дипломанткой – Хироко Иноуэ. Когда я увидела ее на одном из туров конкурса в Москве, мы с ней сразу встретились как близкие люди. Сейчас она – классный музыкант, органистка, прекрасный человек – называет себя нашей «японской дочерью». И однажды она увидела вот эту фотографию Микаэла Леоновича, сделанную им в Японии. Хироко была потрясена: на одном из столбов, у которых сидит эта маленькая девочка, написана ее фамилия – «Иноуэ». Она даже на нее похожа. Разве это не мистика?
Этим летом были сделаны первые записи молодого японского дуэта «Уайт Классик бэнд» – это очень интересные парень и девушка, которые записали песню Микаэла Таривердиева «Ты не печалься» на японском языке. Записали в новой аранжировке, очень симпатично и просто здорово. Тогда же Китагами-сан рассказал о привлечении к проекту дуэта «Хидэ-Хидэ» – виртуозов игры на сякухати и сямисэне – японских народных инструментах. Они уже подготовили несколько композиций и хотят записать целый диск инструментальных версий мелодий Микаэла Леоновича.
Китагами-сан настоял на том, чтобы я приехала в Японию. Я все откладывала, но он меня убедил, и мы поехали вместе с Татьяной Наумовой, которая стала настоящим «ангелом-хранителем» российско-японских музыкальных проектов.
Мы прилетели в Токио, где встречались с японскими продюсерами, музыкантами, побывали на концертах, и узнали много интересного. Надо отдать должное Китагами-сан: чрезвычайно трогательный человек, он организовал нашу поездку так, что мы побывали во всех местах, которые я хотела посетить, и где бывал Микаэл Леонович, за исключением «Никона». Мы съездили на «Виктор рекордз», съездили в Киото и посетили там киностудию «Тоэй», и даже наша жизнь в Токио началась с Гиндзы, где останавливался Микаэл Таривердиев, и которая стала одним из первых его впечатлений от Японии.